19.09.2024 09:23
Интервью, мнения.
Просмотров всего: 11032; сегодня: 22.

Словацкое восстание — это история, которая ещё до конца не написана

В этом году исполняется 80 лет с начала освободительного похода Красной армии в Европу. О том, почему Гитлер направил основную часть военной силы на Советский Союз, с чем было связано бережное отношение советских солдат к культурным памятникам Европы в условиях войны, а также о роли национально-освободительных движений в оккупированных странах, рассказал руководитель Центра по изучению истории Великой Отечественной войны Института российской истории РАН Сергей Валерьевич Кудряшов.

В этом году исполняется 80 лет началу европейского освободительного похода Красной армии. В этой связи хочется обсудить расстановку сил на Западном и Восточном фронтах. Почему Вермахт основные военные силы направил на советскую армию, а не в сторону союзнических войск на Запад?

Всю войну, начиная с июня 1941 года и до мая 1945 года, Восточный фронт, как называли его немцы, мы его называем советско-германский фронт, был главным. Во-первых, смысл всей войны для Гитлера был в уничтожении СССР, как оплота марксизма-большевизма, оплота левых идеологий, как страны, которая покорена большевиками и евреями. Во-вторых, Германия — относительно маленькая страна по сравнению с Россией — должна была получить дополнительные ресурсы, земли, которые смогут заселить истинные арийцы и построить там арийский рай, якобы тысячелетний рейх. Поэтому советско-германский фронт был главный и в разное время от 80-90% всех сил нацистской Германии были сосредоточены в этом районе. Поэтому там шли самые кровопролитные бои и здесь мы понесли самые большие потери. Как мы знаем, Советский Союз потерял самое большое количество людей: почти 27 миллионов человек.

То есть Гитлер не осознавал опасность союзнических войск на Западе?

Осознавал, конечно. Но многому не верили, оттягивали момент принятия решений. А когда уже стало понятно, что состоится высадка союзников Нормандии, то немцы думали, что у них хватит сил удерживать союзников на побережье и не дать им высадиться. Союзникам было важно провести мощную операцию по сокрытию любых данных о перемещении войск и о дате высадки. Немцы старались усиливать регион предполагаемого места высадки, но в этом районе у них было очень много неустойчивых формирований, в том числе из бывших военнопленных Красной армии. Также немцы всё-таки ошиблись с местом высадки, поэтому успех союзников был быстрым и значительным. Хотя сами союзники не верили в свой успех, и, даже, будущий президент США Эйзенхауер, который возглавлял операцию по высадке «Оверлорд», боялся, что ничего не получится и заранее написал письмо, где брал всю ответственность за поражение на себя и положил его в сейф. Но высадка прошла успешно, хотя потери были значительными.

Известно, что советские войска при освобождении европейских городов старались бережно относится к культурным ценностям. Было много прецедентов: спасение достопримечательностей Кракова от минирования, также от взрыва фашистами был спасён старинный мост Райсхбрюке в Вене и много других случаев. Красной армии было запрещено передвигаться танковым частям по асфальтированным дорогам. Чем было обусловлено столь трепетное отношение к культурному наследию Европы в условиях боевых действий?

Солдаты и офицеры Красной армии видели последствия нацисткой оккупации и знали, к каким чудовищным результатам это привело с точки зрения культуры: были разрушены сотни храмов, церквей, музеев. Но когда Красная армия вошла в Европу, очень важно было показать, что мы другие и воюем иначе. Если нацисты шли грабить, завоевывать, то мы шли освобождать. А когда ты освобождаешь, ты должен показать своё превосходство над противником. Поэтому задача была максимально гуманно относится к внутренним порядкам страны, религии, к её духовным и культурным ценностям. Даже давались указания ставкой Верховного главнокомандования, которые подписывал лично Сталин: «Советских порядков не вводить».

Указания бронетанковым войскам избегать движения по асфальтированным дорогам было не только в Польше, но и Румынии, Болгарии и в других странах. Также советские солдаты сами понимали, что желательно сохранить все красивые здания. Конечно, если бы нацисты сидели в каждом музее или историческом комплексе, то приходилось бы его уничтожать. Поэтому разрушение каких-то культурных объектов было неизбежно. Но нацисты сами этому способствовали, это не было желанием или политикой советского государства.

То есть это было попыткой поднять имидж советских войск?

Не только. Это наша человеческая культура. Вы ведь идёте в музей наслаждаться предметами искусства, а не воровать, а нацисты приходили именно похищать. Везде, куда приходили войска вермахта, начинался грабеж, что-то просто уничтожалось. Например, известный памятник «Тысячелетие России» в Новгороде нацисты хотели вывезти, но не смогли. Поэтому просто побросали статуи и когда отступали, под каждую статую заложили мины. То есть им важно было, чтобы элементы памятника были уничтожены. Вот и разница в отношении.

Неужели такая политика никак не мешала качеству военных действий?

Конечно, когда-то мешала. Но попытки сохранить то или иное культурное наследие заметны везде. Было общее понимание, что желательно сохранить местные порядки и культуру. Там, где не было широких боёв, например в Болгарии, вообще ничего не было затронуто. Тоже самое было в Румынии.

По мере продвижения советских войск по территории Европы, в оккупированных странах начинали вспыхивать антифашистские восстания. Какую роль эти национальные движения играли в освобождении Европы?

В каждой стране было своё национально-освободительное движение. В основном это были левые силы — коммунисты, члены рабочих партий — они несли самые большие жертвы. Поэтому появление войск Красной армии придавало всей этой левой идеологии дополнительный вес. Неудивительно, что в каждой стране, где появлялись советские войска, левые партии получали дополнительный импульс к развитию. Ведь они действительно воевали с нацистами и гибли. А многие местные партии консервативного толка сотрудничали с оккупантами или бежали.

Но, в каждой стране была и своя специфика. Например, в Чехии восстание возникло спонтанно, и Красная армия ему помогла одержать победу. В этом случае речь шла не только об освобождении Праги, а об уничтожении миллионной группировки немцев. После операции «Багратион» в 1944 году немецкая армия группы «Центр» была разбита, но её остатки были эвакуированы на территорию Чехословакии. Фактически тремя фронтами командующих Ивана Конева, Родиона Малиновского и Андрея Ерёменко осуществлялась операция по блокированию этих остатков немецких войск и их уничтожение. Получилось так, что наряду с помощью освободительному движению, нашими войсками одновременно осуществлялась крупная операция по уничтожению немецких войск. В Болгарии ситуация была более спокойной. Там после появления Красной армии хватило двух дней, чтобы оккупационный режим рухнул и к власти пришли левые силы. Среди этих людей были не только коммунисты, но все они были левой ориентации.

Тяжёлые бои были в Польше, потому что это регион, через который шли нацистские войска и оттуда началась Вторая мировая война. Там была непростая ситуация с освободительными силами и внутренними протестами: освободительное движение существовало, но оно было разнородным. Когда еще Польша была оккупирована, члены освободительного движения думали, начинать ли им широкомасштабную антифашистскую борьбу или нет. У них была сознательная политика отказа от активных боевых действий, чтобы избежать потерь. Они должны были накапливать силы и в удобный момент поднять восстание. Тут возникает риторический вопрос: а кто вас будет освобождать, если вы не воюете? Освободить их могла только Красная армия. Но поляки решили поднять восстание, только тогда, когда Красная армия будет приближаться к Варшаве и их идея была такая: они поднимают восстание, побеждают, берут власть в свои руки и дальше приходят советские войска, а у них в Варшаве уже свое правительство. Очень удобно.

Восстание началось 1-2 августа 1944 года в Варшаве, однако, судя по оперативным планам Красной армии, быстрое взятие Варшавы и не планировалось. То есть восставшие не согласовали свои действия с советским командованием. А как ты хочешь добиться помощи от советского руководства, если ты его не ставишь в известность о своих планах? Потом уже стали говорить, что Иосиф Сталин специально остановил передвижение войск, чтобы восстание потерпело поражение. Немцы за 2 месяца его подавили. Это было поражение праворадикальных партий Польши, которые хотели захватить власть до прихода советских войск.

Чуть понятнее было в Югославии. Там был свой лидер — Иосип Тито, который специально приехал в Москву, заключил соглашение, чтобы Красная армия помогла ему освободить Югославию. Движения сопротивления везде были противоречивыми и разнородными, но даже в тех странах, которые Советский Союз не освобождал, например, Франция, там тоже основные силы антифашистского сопротивления составляли левые.

А что на счёт антифашистского восстания на территории Первой Словацкой республики? Много ли про него известно?

Думаю, что Словацкое национальное восстание — это история, которая ещё до конца не написана. Я, как историк, могу сказать, что у нас нет ни одной фундаментальной работы, которая бы на каких-то источниках показывала развитие этого восстания. Оно же закончилось поражением. В начале был несомненный успех, а затем, немцы консолидировались и восстание подавили. И его роль до конца не прояснена. Нам нужны солидные исследования на новых архивных данных. У нас сейчас стали доступны материалы советской разведки, Центрального штаба партизанского движения, материалы Генштаба, Ставки Верхового главнокомандования и здесь надо внимательно посмотреть, что было в Словакии в этот период. Мне самому бы хотелось понять, почему же немцам удалось подавить восстание, ведь на стороне антифашистов были существенные силы. Проблема поражения словацкого восстания — это важный аспект войны, который ещё нужно изучать.

Поговорим про современное виденье тех событий на Западе. Все мы видим уничижительную политику европейских стран к памяти о роли СССР в освобождении Европы. Хотелось узнать Ваше мнение о том, как может развиваться эта ситуация?

То, что мы наблюдаем сейчас в Европе, всё уже давно пройдено. Эти острые вопросы, казалось, уже давно обсуждены. В ранний период Холодный войны история также была полем битвы пропаганд. Западу тогда было необходимо очернить Советский Союз. Для этого была придумана специальная доктрина тоталитаризма, смыслом которой было отождествить СССР и нацистскую Германию. Суть доктрины сводилась к тому, что есть страны, которые являют собой оплот тоталитаризма, где вся жизнь населения регулируется. Эта концепция была специально придумана для дискредитации Советского Союза, и она до сих пор присутствует во многих СМИ. С точки зрения историка это все глупость. Нельзя отождествлять Советский Союз и Германию. Это были две совершенно разные страны, разные типы власти, диктатур и невозможно отождествить нацизм и коммунизм.

Сейчас мы проходим новый виток этой кампании. В каждой из восточноевропейских стран созданы так называемые музеи оккупации, жертв коммунизма и так далее. Этим новым восточноевропейским властям, которые сделали ставку на Запад, важно доказать, что они не затронуты плохой политикой. И все современные внутренние проблемы связаны с существованием Советского Союза. Но, начиная с критики СССР, они заканчивают критикой современной России. Казалось бы, нынешнее российское руководство не несёт ответственность за то, что было в Варшаве в 1944 году, но Россию до сих пор обвиняют в том, что мы им угрожаем. Очень удобно, когда есть внешний враг, на которого можно списать проблемы своей страны. Например, та же самая борьба с памятниками — это борьба с искусственным внешним врагом и мобилизация населения для этой борьбы.

А что на счёт науки? Она также подвержена политическим влияниям?

Гуманитарные науки всегда подвержены влиянию, это неизбежно. Но у науки есть свои методы и принципы, и по большому счёту, все солидные крупные учёные на Западе, и в нашей стране придерживаются близких позиций. Я имею в виду настоящих крупных учёных. Можно назвать много имён из США, Канады, Германии, которые внесли большой вклад в эту тему. Да и в самой Польше было много исследований, которые чётко показывают в чём была суть нацисткой оккупации, как Польша от неё страдала и как себя вела советская власть. Никто не говорит, что все было безупречно. Документы продолжают рассекречиваться и там масса не всегда приятных вещей. Например, те же самые материалы трибуналов. Ведь были и уголовные преступления, и преступления против местного населения. Но тоже самое было и во Франции, где преступления совершали британские, американские и канадские войска. Об этом надо говорить публично, и мы готовы это делать. Но эти вопросы должны быть предметом научных дискуссий.

Беседовала Анастасия Димитриева

Фото: Александр Шалгин

Исторические события: